Еще подумал (и похвалил себя!) — что я мудрый человек. Правильно сделал, что не стал пытаться разнимать женщин. Они-то, судя по всему, дерутся подобным образом не первый раз, но если бы я влез, то перепало бы от обоих. Я ведь еще только-только избавился от синяков, причиненных женщинами в Уршатде. Сам виноват, между прочем. Но зато здесь я оказался на высоте.

А благородные дамы, похоже, устали хохотать и теперь принялись изводить насмешками единственного мужчину, уцелевшего во время битвы.

— Граф, я случайно вам ни на что не наступила? — хихикнула Инга, а Девис язвительно сказала: — Граф, а я и не знала, что вы настолько трусливы. Как вы могли бросить своего боевого товарища?

Вот теперь, будучи одетым, я мог позволить себе обозначить легкий поклон. Вопрос принцессы я проигнорировал — по молодости лет ей еще как бы и не положено знать — что там такое можно придавить у мужчины, зато ответил ее тетушке:

— Сударыня, я вас не бросил, а отступил на заранее подготовленные позиции. Все-таки, я старый солдат и разбираюсь в тактике правильной ретирады. А ретирада, в отличие от наступления, должна быть быстрой.

Услышав военные термины заинтересовались обе.

— В каком смысле — правильная ретирада? — спросила принцесса.

Я сделал задумчивый вид и изрек:

— Если ты оказался в зоне перекрестной схватки, когда не знаешь — где свои, где чужие, а уж тем более, когда случайно попал между двумя отрядами лучников, занимающихся стрельбой друг в друга, то самое правильное — быстрее удрать. Но удирать нужно с умом. Вы обратили внимание, что я удирал не в сторону противника и не прямо в противоположную?

Девушки, в пылу схватки, на такую вещь внимания не обратили, поэтому дружно замотали головами.

— Вот, видите! — многозначительно поднял я палец. — Отступать надо так, чтобы не подставлять врагу спину во время отступления. Самое лучшее — отступать вправо или влево, чтобы запутать врага. Противник, который мчится в атаку, спешит за вами, думая, что вы мчитесь прямо, а вы — раз, и уходите в сторону. И враг запутается, придет в замешательство, а вы становитесь хозяином положения.

— У-у! — с уважением высказались девушки.

А я не стал говорить, что если ты отступаешь, а иной раз и бежишь, сломя голову, то бывает, что нет времени или возможности применить на практике мой умный совет. А иначе, откуда бы взялся шрам на моей заднице?

— Вот, умеют же мужчины подводить основу под все свои гадости и даже подлости, — резюмировала Инга. — Даже если вас ловят в постели с чужой женщиной, сумеете отбрехаться, а если удираете от справедливой взбучки — то тоже найдете, чем это оправдать.

— На том стоим, — назидательно изрек я. — Главное, не то, что вы сделали, а то, как вы свое дело объяснили.

— Эх, господин граф, как хорошо, что я не стану вашей женой, — сообщила Девис.

— Это еще почему? — удивился я. Понятно, что женитьба на прекрасной вдовушке не входила в мои планы, но все равно, стало обидно.

— А потому, что вы станете изменять мне направо и налево, а я этого не люблю, — пояснила фрейлина.

— Моя тетушка из ревности может даже убить, — поддакнула принцесса.

Это она так шутит? Кстати, а как Девис стала вдовой? Не спрашивал, считая, что ее муж погиб в схватке с ботэнцами, а вдруг причина смерти иная? Значит, надо вести себя малость поосторожнее.

— Ну, раз уж вы все равно проснулись, так может, не станем терять времени? — предложила Инга. Посмотрев на фрейлину, хмыкнула: — Тетушка, вы станете досыпать или поскачете с нами?

— Да уж какой теперь сон, — вздохнула Девис. — Вот только, придется спускаться в свою комнату, переодеваться.

— Не волнуйтесь, ваша племянница все продумала, — хмыкнула принцесса и хлопнула в ладоши. — Я позаботилась, чтобы сюда принесли ваш обычный костюм.

В комнату вошел слуга со стопкой одежды и сапогами. Слуга старательно закрывал глаза, чтобы не пялиться на обнаженную женщину, а Девис, нужно сказать, присутствие еще одного мужчины ни капельки не смутило. Фрейлина быстро принялась одеваться и обуваться и через несколько минут мы уже были готовы пуститься в путь.

Если я не выспался, то отчего-то всегда хочется есть. Вот и теперь, мчась рядом с принцессой и ее «амазонками», я размышлял — а не пропустим ли мы завтрак? Во дворце порядки строгие — не вышел за общий стол к завтраку, могут и не накормить, а разносить пищу по комнатам тут не принято.

Мы шли поначалу рысью, а потом принялись в галоп. Девушки повизгивали от удовольствия, а я помалкивал, потому что уже давно относился к скачке не как к развлечению, а как к необходимости. Если можно ехать помедленнее — то я никогда не возражаю. А вот гнедому быстрая езда пока доставляла удовольствие. Единственное, чего он не понимал — зачем мы скачем рядом, почему бы не рвануть так, чтобы гриву развевал ветер? И он норовил наддать так, чтобы девушки остались где-то в хвосте. Пришлось, пригнувшись к гриве, пояснить (а на скаку это сложно сделать!), что мы все-таки скачем рядом с целой принцессой и та может обидеться, если мы унесемся вперед.

— И-гго, — отозвался Гневко, давая понять, что он все понял. И дальше мы, хотя и мчались вровень, но не вырывались. Соблюдали, скажем так, приличия.

Мы вырвались из Силинга, проскакали миль пять, не меньше и тут я понял, что это не просто утренняя прогулка, а целенаправленная поездка. Куда это принцесса решила меня завезти? У меня, как у старого параноика, человека вообще недоверчивого, мелькнула мысль, что княжна решила-таки прикончить с носителем ее главной тайны, не дожидаясь, пока моему наследнику исполнится десять лет. Но, вроде бы, Инга не тот человек, чтобы нарушать свое слово. Значит, что-то другое.

В какой-то момент принцесса перешла на рысь, а потом и вовсе на шаг и повернула коня в сторону, уходя с тракта. Я уже решил, что Инга желает прокатиться по бездорожью, но дорога тут была вполне приличная, даже наезженная, а через полмили показался какой-то крестьянский дом, окруженный деревьями. Из-за зарослей виднелись постройки, а еще дальше — поле, уже убранное.

— Вот тут и позавтракаем, — весело сообщила принцесса. — Думаю, нас уже ждут.

Я опять мысленно похвалил девушку за предусмотрительность. Позавтракать — это прекрасно, но отчего-то свита принцессы — Девис и еще две амазонки, не разделяли моих восторгов.

— Ее высочество опять возжелала сало с яичницей, — грустно сообщила Девис, потом пояснила: — Это уже седьмой раз за неделю.

— Потерпите, уважаемая эрла, — со смешком утешила фрейлину Инга. — Завтра, в крайнем случае послезавтра, вернется Его Высочество и все пойдет как положено.

Фрейлины, вполне возможно, не забыли, кто приохотил Ее Высочество к яичнице, жареной на сале, но упрекать они меня не стали. А я сам, разумеется, помалкивал.

Внутри дом оказался просторным и довольно уютным. Пожилая крестьянская пара уже собирала на стол. Причем — не только яичницу с салом, но еще и пироги. Вот, пирогов, я тоже давно не ел, равно как и яичницы.

Амазонки, хотя и ворчали, но уминали за обе щеки и «плебейскую» яичницу, и пироги с мясом.

После завтрака решили слегка отдохнуть. Девис и прочие прилегли вздремнуть, а мы с Ингой уселись чуть в сторонке, чтобы посекретничать.

— Артакс, я хочу вам напомнить, что наш уговор до сих пор в силе, — строго сказала Инга, а потом, словно бы невзначай, поинтересовалась. — Как там у вас дела с наследником? Есть новости?

Ну, суеверный я человек и подобных разговоров терпеть не могу. Ежели подтвердиться, что мы с Кэйтрин ожидаем наследника, тогда бы и можно о чем-то говорить, а пока я лишь сделал неопределенный жест — мол, все по-старому. А я тоже все помню, но не боюсь грядущего.

— Не беспокойтесь, я вас не тороплю, — утешила меня принцесса, словно бы в этом деле кого-то можно поторопить. Все в руках Единого!

— А что у вас? — поинтересовался я в ответ. — Когда вы сделаете выбор?

Возможно, выбор должен был сделать сам герцог, но зная благородство Его Высочества не сомневаюсь, что последнее слово остается именно за невестой.